Наш человек: тележурналист Владимир Раевский
На прошедшей в декабре церемонии вручения премии ТЭФИ проект «Сделано в Москве» Владимира Раевского победил в номинации «Публицистическая программа». Мы поймали Владимира в Chop-Chop – и за стрижкой расспросили его о состоянии современной журналистики и жертвах, которые она требует.
По удачному совпадению золотая статуэтка была у Владимира с собой.
Всего довольно много. Есть флагманский продукт – программа «Сделано в Москве» на канале «Москва 24», в которой мы каждую неделю документальным фильмом рассказываем об истории основных московских феноменов от докторской колбасы до романа «12 стульев». За неё мы и получили то, что, вероятно, будет на фотографии рядом с этим интервью. Есть программа «Сокровища нации» на канале «Моя планета» – о самых необычных музеях мира и взгляде на город через их призму. Есть ежегодные большие сериалы об истории России. В прошлом году было путешествие по всем древним местам карамзинского цикла, в этом – про жуткий 1917-й. В будущем, может, сделаем про 1918-й, год перелома: Брестский мир, 26 бакинских комиссаров и прочее. Есть программа «Ну да Москва» на радио «Серебряный дождь», которая выросла из одноимённого блога, который мы продолжаем вести. Есть ежемесячные вечера «От Автора» в Театре Наций, куда мы зовём русских поэтов и снимаем их чтения и комментарии, чтобы «сохранить их речь навсегда», потому что обидно за никогда не записанный даже голос Цветаевой и убого снятого Бродского. Ну и периодически веду разные мероприятия для трезвых людей. В смысле, не свадьбы, а такие, где надо что-то обсуждать или рассказывать. Уф. Вроде всё.
Где ты черпаешь идеи для своих программ, для шуток?
Да ладно, это не так сложно. Россия – самая нерассказанная страна. Хотя, казалось бы, такая история, такие страсти. То есть, истории сейчас даже слишком много, но спокойно, вдумчиво и критично посмотреть на самих себя в ретроспективе как-то не очень получается. Поэтому по-настоящему хочется рассказать очень о многом, и Москва для этого – самый фантастический город. Вот мы сейчас сделаем фильм про историю поэмы «Москва-Петушки», ты знаешь, что её впервые напечатали в журнале «Трезвость и культура»? Здесь и ответ на вопрос про шутки. Всё уже и так смешно. Например, мы узнаём, что главным царским хобби, соколиной охотой, ведал Тайный приказ. Нам остаётся только показать здание на Лубянке и пошутить, что это как если бы нынешние органы курировали дзюдо.
Сколько лет ты уже в профессии?
15 лет, с первого курса.
С чего началась карьера и как она перетекла из Екатеринбурга в Москву?
Я был корреспондентом в утренней программе в Екатеринбурге, снял всех самых безумных (в разных смыслах) людей города. От выдающегося человека, который записывает в дневник события каждых пяти минут своей жизни, до женщины, которая выкладывает картины рыбьими костями по майонезным крышечкам. Потом приехал в Москву и работал на НТВ с Андреем Лошаком в «Профессии – репортёр». Потом делал научную программу, потом брал интервью в программе «За обедом», ну и далее.
ТВ – навсегда?
Я старомодно и очень сильно люблю телевидение. Я понимаю, что, наверное, в нынешнем виде оно невечно. Но по-моему, возможность так недорого и так быстро создавать эффектный продукт, воздействовать на зрителя и текстом, и звуком, и изображением – это удивительно. И когда я рассказывал о «здесь и сейчас», и когда оживляю на экране какой-нибудь 1913-й год.
Ты регулярно находишься в кадре, примеряешь разные образы, но твой стиль, будь ты в костюме политрука или крестьянина, остаётся очень узнаваемым. Как он появился?
Это журналистский приём, ни в коем случае не актёрская игра. Как мы, рассказывая друг другу истории из жизни, изображаем детей, старушек, охранников, так и я рассказываю истории, изображая политруков и крестьян. А если ты о стиле в одежде, то пиджаки и галстуки я любил всегда.
Владимир Раевский со своим мастером Рустамом Шариповым.
В какой-то момент появилась нынешняя стрижка, и, слава богу, мне остаётся только сказать: так же, только чуть покороче. Плюс я кудрявый еврей, и особенно тут не повыдумываешь.
Ты когда-нибудь делал что-то для экранного образа: худел, толстел, отращивал бороду с усами или брился наголо?
Бороду и усы можно приклеить, что я и делаю (о этот постоянный запах клея под носом!). Наголо не побреюсь, потому что не актёр – и жертвы ради «искюсства» не нужны. Вату в щёки вставлял, когда должен был стать отвратительным типом брежневских времён, норовящим запретить полёт Мишки над олимпийскими Лужниками. С помощью подушки появляется огромное пузо для купчика из клуба на Большой Дмитровке, где придумали квас под названием «кислые щи». В общем, все эти проблемы решаемы без насилия над собой. Разве что клей для грима. Брр.
Лучшие эпизоды из выпусков «Сделано в Москве» собраны на личном канале Владимира Раевского на YouTube.